Я всю
жизнь интересовался пребыванием
человека под водой без какого-либо
снаряжения. В бассейне любил
погружаться "на время" под
присмотром кого-нибудь из друзей. Без
воздуха мог продержаться минут до трех,
а после меня охватывал страх и
начинались судороги, так что я едва
успевал выскочить из воды. Слышал я про
рекорды и в пять минут, и в семь, но у
меня и близко к этому не подходило.
Как-то я
прочел, что великий трюкач Гарри Гудини
нырял в прорубь со связанными руками и
ногами и находился там невероятно
долго, поскольку дышал пузырьками
воздуха, накопившимися между водой и
льдом. Когда я стал "моржом" и мог
заплывать под лед довольно далеко, я
начал искать такие пузырьки, чтобы по
примеру Гудини подышать ими и удивить
зевак на берегу. И вот как-то в начале
апреля, метрах в семи от проруби, я
наткнулся на довольно солидный пузырь.
Обернувшись назад, я увидел в воде
столб света, идущий от проруби. День был
солнечный, и я решил, что без труда
отыщу дорогу назад. Откинул голову,
завел нос в пузырь и, выдохнув брызги
воды, осторожно втянул, как мне
показалось, воздух. Но в нос ударил
запах тухлых яиц - пузырь оказался с
сероводородом! Видимо, весной пошло
гниение органических останков. В
глазах у меня потемнело, я рванул назад,
но столба света от проруби не увидел -
солнце успело зайти за облако. Делаю
десять гребков, а это почти десять
метров - проруби нет; я понял, что
заблудился подо льдом.
Положение аховое, клясть Гудини уже
бесполезно, надо что-то решать, воздух
на исходе. Лед надо мной толщиной
сантиметров десять, по нему свободно
ходят люди. Глубина - метра полтора, я
как бы зажат между льдом и дном. Ну все,
думаю, конец. И обидно так, ведь надо
мной ходят люди, жена моя на берегу, но
до них ведь не достучишься. Чувствую,
скоро судороги наступят, а там - темнота
в глазах и - вечный покой.
Вдруг в мутной воде вижу неясную фигуру
человека. Пригнувшись под толщей льда,
человек медленно приблизился ко мне, и
я узнал в нем черты великого Гудини,
столь знакомые мне по фотографиям. Руки
и ноги великого Гарри были связаны
толстыми веревками, как в его
знаменитом трюке с прорубью, и было
непонятно, как он передвигался в воде.
- Все, глюки пошли, значит, конец близко,
- успел подумать я. Призрак Гудини
подошел ко мне и чуть присел, положив
связанные на запястьях руки себе на
затылок, уперся головой и локтями в лед
и кивком головы призвал меня сделать то
же самое. Я понял, что единственное
спасение в создавшейся ситуации только
в пробивании льда над головой, и
послушно повторил позу призрака.
Упираюсь темечком и давлю что есть сил.
Чувствую, лед прогибается, но не
ломается. Но есть надежда! Под водой вес
уравновешен, и к тому же я, как штангист,
отжимаю ногами килограммов четыреста.
Только бы шея выдержала! Наконец
последнее усилие-лед затрещал, и
пробилось маленькое отверстие, куда
мог пройти разве что кулак. Еще одна
отчаянная попытка - и голову можно
будет просунуть. Что я поспешно и
сделал, расцарапав весь лоб - лед-то
острый, как стекло. Отдышался, глянул - а
я по другую сторону проруби, "перелетел",
значит. Но теперь я уже выверил курс и
вынырнул как положено. Страх прошел
быстро, солнечный свет вытравил
последние следы только что
перенесенного кошмара. Но память о
добром призраке великого Гудини не
исчезала.
Что это было?
Галлюцинация обедненного кислородом
мозга? Но этот агонизирующий мозг вряд
ли сумел бы дать такой дельный совет
своему обладателю. Да и потом, разве
такое уж редчайшее явление - призрак
умершего человека в его стихии, где он
страдал и находил спасение? Во всяком
случае, "мой" призрак спас мне
жизнь, теряемую в таких муках. С тех пор,
ломая лед головой каждую весну и по
традиции, и чтобы навык не потерять, я
добрым словом поминаю Гарри Гудини и
прошу у его духа помощи и защиты в
возможных экстремальных ситуациях.
Пресса и
телевидение не оставили без внимания
это хобби. Даже во "Времечке"
показывали мою "ледокольную"
технологию. Но никому я еще не
рассказывал, кто подсказал мне
спасительный выход из создавшегося
положения - все равно не поверили бы. Но
читатели "Оракула" - народ особый,
может быть, они и не сочтут меня
фантазером.
Нурбей Гулиа.